Вулкан жив. Сколько боли, горечи, отчаяния и надежды в этих словах. Каждое их произношение — это обнажение раны, которая вряд ли когда-то сможет зарасти в душах космодесантников 18-го легиона и тех, кто был рядом с ними в момент самого острого переживания этой утраты. Но утраты ли? Может, да. Может, Вулкан на самом деле жив? Или это просто слова, которые держат Саламадр на границе с безумием? Слова, которые удерживают их от внутреннего разрушения. Слова, которые заставляют их подниматься вновь и вновь, а каждую неудачу воспринимать как вызов и стремиться к победам. Слова, которые не дают наложить на себя руки. Слова, которые являются правдой.
Вулкан и его легион были частыми гостями на страницах рассказов, но никогда не удостаивались романа, посвящённого всецело им. Но если посудить трезво, даже и этот эпизод из их истории оказался посвящён не только Саламандрам. Народ Нюктюрна был уже давно освобождён от тирании тёмных эльдар. Приёмный отец Вулкана уже давно пал, защищая свой народ от очередного их нападения. Вулкан уже давно сформировался в огне магмы, и давно обрёл нового отца. И Вулкан уже давно пал на полях Истваана V, сражённый залпами ракетных ударов, нацеленных легионами-предателями в находящихся в меньшинстве лоялистов. Пал и был пленён Конрадом Кёрзом (в данном случае — Курцем).
Cтараниями Аарона Дембски-Боудена история Ночного призрака некогда стала одной из самый проникновенных и драматичных в Ереси. Он поднялся с самого низа нострамского общества, подмял под себя власть и устанавливал некое подобие стабильного существования в мире, где отсутствовал дневной свет, а люди, по прибытии Императора, слепли от его божественной яркости. Но, как это зачастую бывает, Курц не смог выйти за пределы своего опыта и его жизнь, стала сплошным кошмаром наяву. И, покуда АДБ прописывал это как внутренние метания и поиски верного пути, Ник Кайм отошёл (по крайней мере в большей части произведения) от этого видения Конрада. История злоключений Вулкана написана именно от его имени, а Курц занимает не самую почётную роль в этом представлении — тюремщика-истязателя. Он болен, он психически нестабилен, он подчас невменяем, а ещё он — примарх. И он действительно может навредить Вулкану, как физически, так и морально.
Большая часть произведения — это калейдоскоп событий, которые уже произошли, или происходят сейчас. Во время пыток разум Вулкана угасает и ему вспоминаются былые события. Хараатан, где он впервые познал всю сущность Конрада и чуть было не убил его. Истваан, где он во второй раз ощутил вкус предательства, совершённого Железными воинами Пертурабо. Дом, где он был счастлив. Но не только это видит ноктюрнец — вместе с угасанием собственного разума, он видит и медленно разлагающуюся душу Ферруса, который раз за разом язвительно смеётся при виде унижений брата. Но даже не столько это заставляет Вулкану сопереживать (хотя, не буду отрицать — Курц здесь не заслуживает даже сожаления, не то что эмпатии), сколько внутренний конфликт, разрывающий его души на части. Желание сохранять жизнь, покуда получается лишь убивать. Желание сохранять контроль, покуда ярость берёт своё. Саламандры — ещё один легион с изъяном, о котором не говорилось никогда ранее. Ещё в самом начале Великого Крестового Похода они могли быть навеки забыты имперскими анналами, если бы Вулкан не смог им помочь. Вторую книгу подряд (в прошлый раз это были «Шрамы») с позволения GW авторы говорят о двух уничтоженных легионах, и в очередной раз чуть больше становится известно про самого Императора. И в такие моменты руки трясутся, как у ребёнка, увидавшего под ёлкой первого января цветастую коробку, которая своими очертаниями похожа на упаковку от того, что он-так-желал-получить.
Но не одним Вулканом исчерпывается история. На другом конце галактики Несущие Слова и остатки Саламандр, Железных Рук и Гвардии ворона сражаются за обладание ценным артефактом — фульгуритом, осколком мощи Императора, навеки облечённым в камень. Их борьба происходит в тенях одного из восьми ульев Траориса — Раносе. Планета медленно пылает, а жители тысячами умирают от атамов 17-го легиона и рук их приспешников-культистов. Отчаяние и внутренняя борьба легионеров дополняют общую картинку произведения. Вулкан жив, и это на самом деле очень много значит для героев. Не только для Саламандр, но и для остальных космодесантников, оставшихся без своих братств. Но, что куда как важнее, в книге не последнюю роль занимает и Джон Грамматикус, которого не было видно на столь значимых ролях с 7-ой книги Ереси — «Легиона». Попав в кровавую бойню на Траорисе и пережив её он отправится в следующую книгу, где от его действий будет зависть куда как больше.
«Вулкан Жив» – это книга, которую хочется растянуть на подольше. Ник Кайм обладает слегка «маслянистым», но всё равно очень эмоционально пронизывающим слогом, которые очень приятно пропускать через себя. Возможно, этот текст появился бы чуть раньше, если бы я так часто не откладывал книгу, чтобы осмыслить прочитанное. Для меня, как для человека читающего ваху залпом, — это весьма необычное поведение. Но это не значит что оно неправильное, скорее нет — оно как раз таки правильное. Не стоит стремиться к развязке, покуда не меньшей значимостью обладает и то, что происходит под носом.
Однако специфика произведения наложило отпечаток не только на меня — ребята из Книжного Клуба Фантастика несколько раз проглядели корявые обороты и пропустили пару букв. Критично это? — Разумеется нет. «Забытая Империя», сюжет которой напрямую связан с «Вулканом» уже отправилась в печать и тоже вскоре станет доступна для заказа, так что, думаю, стоит чуть-чуть обождать и взять обе книги разом.
Экземпляр на рецензирование предоставлен издательством «Фантастика Книжный Клуб» и магазином ffan.ru.