Элеанор Шеллстроп по ошибке попадает в Рай. Там она знакомится с профессором по этике, который берётся за её обучение, чтобы она смогла стать достойна Лучшего Места. Но всё оказывается не так уж и просто. Данный текст содержит множество спойлеров к трём сезонам сериала, так что будьте аккуратны при прочтении.
Ад — Это место, где ты не можешь делать то, что хочешь
Одна из самых классных идей сериала The Good Place — новая концепция Ада. Повествование до этого открытия ведётся от лица Элеанор, которая всё время вынуждена отыгрывать роль другого человека. Она по ошибке попадает в Рай (или, точнее, так считает) и Рай становится местом, где ей становится жутко некомфортно. Каждое действие — это испытание, ведь она не хочет выдавать себя и отправлять в Плохое Место. Каждая ошибка — это концентрированное страдание, которое долбит по психике Элеанор и разрушает Рай (точнее — так ей это преподносится).
При этом важным оказываются не только ограничения в поведении, но и само обустройство Рай. Она не может менять пространство своего дома, что может создавать свой индивидуальный уют (как, например, снять картины с клоунами).
История философии неэффективна для обучения этике
Когда Чиди решает помочь Элеанор стать лучше, он действует как рядовой препод — предлагает ей изучить историю этики через произведения множества авторов-философов. Собственно так в вузах и преподаётся большинство околофилософских дисциплин — на студентов просто вываливается ворох разнообразнейших работ, которые в лучшем случае дополняют друг друга, в худшем — вступают в противоречие.
То есть воспринимающему отдаётся на откуп выбор того самого учения, которое и даст ему ответ на ключевые вопросы философии, сформулированные Кантом: «Что я могу знать? Что я должен делать? На что я могу надеяться? Что такое человек?» И ладно если будет выбрано лишь одно учение, а не эклектичная солянка из внутренне несовпадающих схем. Эта полифония лишь будет означать, что в каждом конкретном случае ответы на эти вопросы будут разниться. И модусы поведения в жизни просто не будут совпадать.
Как, например, может этически синтезироваться солипсизм, в рамках которого существует лишь твоё сознание, и любая теистическая система, в которой по умолчанию присутствует Бог? — Да никак, потому что в первом случае мораль как категория окажется несуществующей. Именно поэтому Декарт и ввёл костыль в виде Бога, для обоснования существования нравственности.
Абстрактные ситуации этического выбора — не более чем умственная гимнастика
«Проблема вагонетки» — одна из самых ярких и интересных серий в контексте разговора об этике, который ведётся на протяжении всего сериала. Она лучше всего показывает, почему абстрактные размышления о морали вне рамок конкретных жизненных ситуаций мало что могут дать.
Вся жизнь Чиди, который никогда не может определиться с выбором, наглядно показывает, насколько сложно совершать абсолютно правильный (т.е. оторванный от реальности, абстрактный) выбор. Авторы вполне конкретно дают понять, что любой поступок имеет материальный контекст (и дополнят это высказывание в третьем сезоне).
Однако в серии с вагонеткой высказывание оказывается незавершённым — авторы просто констатируют приоритет практики над абстракцией. Ни иного подхода, ни иных критериев, ни новых категорий — ничего такого, что может стать позитивным ядром их высказывания, они не обозначают.
Проблема повисает в воздухе, оставаясь неразрешённой.
Проблема выбора
Из-за того, что все философские/этические системы для Чиди являются равнозначными и одинаково истинными-ложным, проблема выбора становится одной из самых сложных в его жизни. Потому что каждая из систем предлагает разный взгляд на проблему, а значит диктует отличные друг от друга пути её преодоления. А раз каждый из путей равнозначен, то Чиди не может выбрать.
При этом проблема выбора существует лишь тогда, когда наличие самого выбора предполагается как данность. Если религиозная система предполагает предопределение, то соответственно отрицает свободу выбора. А это ещё один уровень проблем для повёрнутого на этике Чиди.
При этом один из главных источников проблем Чиди — это отсутствие методологии в изучении этики. У него нет инструментария, который бы мог ему помочь если не выстроить иерархию, то хотя бы сгруппировать этические системы.
Антропология — ключ к поиску источника этики
Любой ситком строится на взаимодействии между героями, но не на простом взаимодействии, а на таком, в ходе которого герои осознают важность личностей тех, с кем они взаимодействуют. Лишь в ходе этого процесса, где каждый признаёт право другого на субъектность, реализуются полнота отношений между людьми. Это и становится основным выводом, моралью, к которой приходят герои. Они перестают видеть в другом человеке лишь объект, принимают как факт его право на самоопределение и самость.
Именно в этом измерении и кроется один из неявных конфликтов сериала: Чиди учит Элеанор абстрактной этике, но этичным её поведение становится лишь тогда, когда она начинает видеть в другом человеке не инструмент, а личность, целый космос индивидуального бытия. Поворотной точкой для неё раз за разом становится именно признание со-бытийности бытия, понимание, что не только её Я есть в мире, но и каждый человек, по сути, обладает этим Я, раз за разом вступающим в конфликты с Я других людей.
И это очень забавно, ведь этот момент почти никогда не проговаривается в ситкомах, пусть и составляет их ядро. Они следуют философии Фейербаха, но никогда не называют его имени. И поэтому обидно, что в таком сериале, в котором очень часто проговаривают имена философов и основные их мысли, оставляют за кадром Фейербаха. Обидно и симптомно — идеи Фейербаха были слабо усвоены наукой, а сам он попал в учебники дай бог хотя бы в паре строк.
Система хороша — люди плохи
Мир в сериале The Good Place по умолчанию обладает вертикалью. Вместо абсолютного Бога с универсальным представлением о морали (то есть внечеловеческим) в сериале над человеком нависает трансцендентная бюрократическая система. Там работают антропоморфные сущности, которые обеспечивают её функционирование.
Поступки каждого человека оценивает автоматическая система, работающая на базе прецедентной морали. Система фиксирует все действия людей и если у неё нет информации о том, сколько очков нужно дать за то или иное действие, то она направляет его клеркам, которые присваивают ему числовой коэффициент. Далее система в автоматическом режиме начисляет (или списывает) с профайла человека баллы. Когда человек умирает, алгоритм отправляет его или в Лучшее, или в Худшее Место. Только вот в Лучшее место уже 500 лет никого не отправляли.
В рамках сериала не поднимается вопрос об этичности самого существования подобной системы — внечеловеческой, трансцендентной, находящейся за рамками понимания людей. Точно так же там не поднимается вопрос, на каком основании действиям приписывается тот или иной коэффициент. Но интуитивно авторы дают понять, что за основу берут именно христианскую мораль — мораль, основанную на смирении, обуздании желаний и потребностей. Именно поэтому все сексуальные девиации (даже помидорные фетиши) снижают баллы. Человек оказывается греховен в силу своей природы, а не потому что нарушает некие конвенциональные нормы и приносит вред людям.
Непосредственные и опосредованные связи
Та степень взаимосвязи, которая существует между людьми сейчас, была невозможна ещё полвека назад. Что уж говорить о том, что было 200, а то и больше лет назад. Глобализация, несмотря на внешнее расширение границ земного шара, на самом деле привела к его сужению — взаимосвязи между людьми, находящимися на разных концах света, стали плотнее.
В сериале этот момент наглядно демонстрируется, когда сравнивается дарение цветов «сейчас» и 300 лет назад. Одно и то же действие находится в разных контекстах, а поэтому и оценивается бальной системой Лучшего Места по-разному. Там где «раньше» можно было просто сорвать полевых цветов, сейчас так же «просто» можно лишь купить цветы в ближайшем магазине. А вместе с этим косвенно проспонсировать гендерную дискриминацию, коррупцию и может даже рабство. Количество непосредственных связей, определяющих жизнь человека, становится ничтожным относительно опосредованных связей, которые сложно просто узнать, чего уж говорить о том, чтобы их менять.
Та система, которая могла работать в рамках самозамкнутых на самих себе сообществ, перестала отражать конкретный выбор людей. Увеличение плотности взаимодействий лишь увеличилось в связи с глобализацией, а повсеместная интернетизация дала людям возможность самореализоваться так, как они не могли реализоваться никогда до этого.
Вертикальные отношения
Пока вышло всего лишь 3 сезона и герои только начали проводить эксперимент, результатом которого станет ответ на вопрос: «Может ли человек стать добродетельным, если исчезнет вся тяжесть опосредованных связей?»
Но даже и без этого можно понять, что любая надиндивидуальная система оценки людей порочна. Порочна в силу собственной абстрактности и в силу абстрагированности от человеческой практики. Мораль не предзадана Богом или бюрократами из Лучшего Места — она появляется в процессе взаимодействия конкретных людей, она наполняется конкретной практикой и невозможна вне рамок этой практики.
Мораль вообще не существует. А если некто утверждает обратное — это показатель его оторванности от практики, рамок материального мира. И это та мысль, которую авторы сериала вряд ли смогут озвучить, ибо в их художественно созданном мире трансцендентная вертикаль обретает конкретное практическое выражение. В рамках же нашего мира — это не более, чем диалог Разума с самим собой, который выводит мораль не из взаимодействия с другим подобным себе Разумом (другим человеком), а из находящейся за рамками чувственного опыта трансцендентной субстанции. И сколько бы материальными и антропологическими не были озвученные авторами мысли, они все оказываются во власти неоспоримой вертикали.